Многие российские оппозиционеры покинули Россию этой осенью. Среди российских эмигрантов, о которых мы писали, — бывшая глава Санкт-Петербургского штаба Навального* Ирина Фатьянова, главный редактор «Скат media» Лев Гяммер, федеральный координатор «Весны» Александр Кашеваров и новосибирский оппозиционный политик Сергей Бойко, возглавлявший раньше штаб Навального* в Новосибирске. Вынужден покинуть Россию был и автор этого интервью.
Значительная часть уехавших из России сейчас проживает в Грузии, но есть и те, кто уехал в страны Балтии или в Западную Европу. Кто-то приехал ненадолго, чтобы потом снова сменить место жительства, а некоторые переехали основательно.
Но не только россияне уезжают из страны: большой поток эмигрантов из Беларуси и Казахстана теперь живут в Тбилиси. Среди них и герои нашего материала — Дария Женисхан и Руслан Черных.
Руслан сейчас работает SMM-щиком, а Дария — журналисткой «Медиазоны»**. Они переехали в начале осени и открыли ploho bar — заведение для экспатриантов. Бар сразу стал «своим» для большого количества оппозиционеров, вынужденных покинуть свои родные страны.
Руслан и Дария поделились с нами историей своего переезда из Казахстана: как они на это решились и чем занимаются в другой стране.
Оказалось, что в Грузии действительно много эмигрантов.
Фото из архива ploho bar
— Как пришла идея открыть бар «для своих» в Грузии? Неужели так много эмигрантов становится?
Руслан:
— Изначально чёткого намерения не было — мы просто поехали в отпуск. И мысль «а почему бы не остаться и не попробовать сделать здесь бар» пришла ещё в Батуми, когда мы сидели под дождём на набережной. В процессе изучения вопроса мы поняли, что в Грузии сейчас уже проживают или только собираются переезжать многие наши знакомые, ну и, что скрывать, всем нам нужно где-то аккумулироваться и проводить весело время.
Дария:
— Мой друг Руслан давно хотел сделать что-то своё, распланировать самому концепцию и продумать пространство. Так пришла идея открыть бар. Потом, когда дело шло к открытию, я задумалась над тем, кого туда позвать. За раскручивание бара отвечала я: звала знакомых, так называемых, иноагентов, экстремистов, политэмигрантов и других замечательных людей. Приглашала людей из Twitter’а, с которыми давно хотела познакомиться вживую. Они приводили своих знакомых, и так всё закрутилось.
Мне очень нравится наша аудитория. Все разные, но всегда находят что-то общее в разговоре за пивом. Оказалось, что в Грузии действительно много эмигрантов. Кто-то рассказывает истории о том, как за ним и родственниками пришёл ГУБОПиК (Главное управление по борьбе с организованной преступностью и коррупцией МВД Беларуси — прим. ред.), кто-то делится деталями своих уголовных дел. Кто-то просто не выдержал инфопотока и решил некоторое время понаблюдать со стороны, не дожидаясь репрессий в отношении себя.
Для меня основной кайф работы, пусть это и звучит эгоистично, в том, что я стою за стойкой, наливаю что-то и болтаю с гостями.
Дария Женисхан. Фото из личного архива
— Замечаешь ли ты, как сформировываются определённые круги в Тбилиси? Видишь ли смысл в расширении?
Руслан:
— Люди приезжают и уезжают, кто-то остаётся. Зачастую совершенно спонтанно — ну, типа, чёт назад не хочется уже ехать. Но пока политическая ситуация в наших родных странах остаётся такой, какой остаётся, — многие будут эмигрировать. И Грузия сейчас, пожалуй, самый доступный вариант, в плане цен в том числе. О расширении бара говорить пока рано, мы только открылись. Но будем смотреть по ситуации, пока всё нравится. Из планов на будущее — делать свой алкоголь, кстати, он уже делается, и найти сменщика, чтобы он мог подменять нас, а то у нас совсем нет времени изучить город.
Дария:
— Конечно, они начинают формироваться сейчас. Но Грузия пока ещё не стала домом — многие решают ехать дальше, некоторые только подумывают сюда перебираться.
Не уверена, потянем ли мы расширение сейчас. Для меня основной кайф работы, пусть это и звучит эгоистично, в том, что я стою за стойкой, наливаю что-то и болтаю с гостями. Разорваться на два места будет уже невозможно, пока мне и не хочется.
Мы не должны забывать, откуда мы приехали и почему в нас есть эта общая боль.
Фото из архива ploho bar
— В чём концепция вашего бара? Бывают ли в баре смешные моменты с ребятами?
Руслан:
— Как таковой концепции нет — в плане интерьера это дань традиции будапештским руин-барам и немного нашему прошлому заведению. А так, мы хотим, чтобы пространство создавали наши гости и делали его таким, каким им нравится: пусть рисуют на стенах, клеят стикеры, приносят дорогие, ну не в плане цены, скорее знаковые, вещи. Мы вместе сделаем этот бар таким, чтобы было прикольно.
Дария:
— Думаю, концепция бара в том, чтобы быть местом, куда люди могут зайти и хорошо провести время. Поболтать друг с другом и барменами, послушать не самую очевидную для баров музыку, порисовать на стенах и написать что-нибудь на стойке. Это пивной бар, но мы делаем упор на шоты и коктейли. И главное, как мне кажется, мы не должны забывать, откуда мы приехали и почему в нас есть эта общая боль.
Люди читают надписи, оставленные другими людьми, рисуют и пишут что-то своё. Мне самой интересно бывает перед уходом из бара почитать, что появилось за вечер. Это своего рода пульс времени, надписи в нашем баре разные, но всегда живые. От надписи [член] на столе до «свободу Хованскому» и «иноагентство — не комплимент».
Смешные моменты бывают! К нам приходят супер забавные ребята, мы шутим, каламбурим и острим. Первое время мы не могли никак починить освещение в уборной, и свет там страшно мигал. Из-за этого пару недель бар превратился в конкурс на самую смешную фразу, сказанную, выходя из туалета.
Когда меня спрашивают: «Как тебе тут?», я даже не задумываюсь. Как будто бы я тут и был всё время.
Руслан Черных. Фото из личного архива
— Напоследок. Расскажи свою историю эмиграции
Руслан:
— Я уехал не по политическим причинам. В Казахстане тоже много вопросов, но не таких острых, как в России и Беларуси. Просто за 31 год я, наверное, чуть устал от Алматы, хотя я очень люблю этот город и большинство тех, кто там живёт, захотелось что-то менять. Первые три мои попытки переехать в другую страну провалились: Алматы всё же затянул меня обратно. А здесь мне нормально. Когда меня спрашивают: «Как тебе тут?», я даже не задумываюсь. Как будто бы я тут и был всё время.
Дария:
— Мне было не сильно комфортно в Алмате, да и в Казахстане в целом. Было ощущение информационного вакуума, когда приходишь в бар расстроенный из-за арестов знакомых или очередных репрессий, а люди затирают тебе про аполитичность и что мы, в целом, живём нормально и зачем бухтеть-то. Возможно, я просто не нашла свою тусовочку, но и в целом давно хотела пожить где-нибудь ещё: пока это Грузия.
*Штабы Навального признаны судом экстремистской организацией, ликвидированы и запрещены;
**«Медиазона» признана «иноагентом»;
Закон обязывает нас указать всё это.
Редактор: Аделаида Бергман
